Метла
"Молния-10", не самого преклонного возраста. Мэри садится на метлу дай Мерлин раз в год, но, если уж садится, то обязательно на хорошую, а не на какую-нибудь там рухлядь.

Животное
Кот Герпо. Ну да, в честь того парня из гоблинов, который поднимал кровавые восстания. Это было единственным - и, как выяснилось, спасительным - именем, которое всплыло в памяти на СОВ по Истории Магии.

Характер
Для начала будет неплохо упомянуть, что Мэри в лучших традициях всяких Гермион сильно изменилась за лето. Не за какое-то конкретное лето, конечно, а в том плане, что в детстве она была куда большей занудой, чем сейчас. Она, конечно, все еще любит командовать и тыкать носом в ошибки, чтобы все было идеально, но жизнь на Слизерине отучила ее делать так прилюдно. Во-первых, это невежливо. Во-вторых, этак ты можешь и все уважение растерять. А расположение для Мэри значит очень много: с ним, она знает точно, выдается определенный кредит доверия. Получи его - и можешь продвинуться к тому, что тебе нужно, быстрее на несколько ходов. Продвинься быстрее - успей первым. Если то, за чем ты бежишь - это не дежурство в первую смену, то игра определенно стоит свеч.
Мэри - девушка компанейская. Она любит общество, любит болтать и, что уж там, любит пускать пыль в глаза. Если бы ей пришлось выбирать, купить ли новую мантию на встречу выпускников или же лучше купить поесть, мантия была бы голубой, под цвет глаз.
К слову о факультете, что до всем известной истины, что слизеринцы с песней идут к своим целям по чужим головам, не особо этого стесняясь - так вот, Мэри старается по возможности отодвигать головы в сторону. Она достигает этого разными путями; например, как-то полчаса методично перечисляла признаки людей, больных нюхлеровым гриппом, другому интерну - дело было как раз перед важной процедурой отбора в главные любимцы целителя, который курировал всех интернов. И Мэри, черт возьми, была убедительна, потому что конкурент сбежал проверяться в отделение Волшебных Вирусов, а она осталась и до сих пор пожинает плоды.
Терпеть не может застоев в своей жизни. Это не значит, что Мэри провела всю школьную жизнь, танцуя на столах в Большом Зале, а сейчас является рок-звездой от медицины - ей просто нужно занять весь свой день и время от времени менять обстановку. Да хотя бы переставить кадку с очередным растительным любимцем из одного угла в комнате в другой - там он сможет спокойно досохнуть до смерти, как и многие другие несчастные растения. Мэри не приспособлена для методичного повторения каких-то действий, так что с цветами ей не по пути.
Завистливая, что есть то есть. Мэри чистосердечно признается себе, что дружба с людьми, являющимся по каким-то признакам лучше - это сильнее нее. Поэтому все друзья Мэри - это абсолютно равные ей по всевозможным положениям и характеристикам люди. Между тем она имеет обыкновение, приходя в новое место, немедленно обрастать кружком из тех, с кем бы в другой ситуации и двух дней рядом не провела - такие тихони создают ей плацдарм для того, чтобы оттолкнуться и подпрыгнуть повыше. Впрочем, и после того как такие друзья уходят в расход, Мэри не забывает их и сохраняет самые доброжелательные отношения при общении, сокращенном до минимума. А вдруг пригодится.

Биография
Мэри повезло: она родилась в семье упитанного героя той-самой-войны. Не Гарри Поттер, конечно, но зато свое фамильное гнездо, тарелки с пушистым гербом и не такой обширный комплект родственников. Да и фамилия "Поттер" Мэриэнн Мелании МакМиллан была решительно ни к чему, только инициалы себе портить. Назвали ее в честь пра-пра-прабабушки, и это тоже вышло очень удачно: у МакМилланов, видите ли, "Мелания" было самым популярным именем в последние пару столетий. Папа Мэри, к тому же, всегда был довольно упертым человеком: если он говорил, что на завтрак будет овсянка, а на ужин - дочка по имени Мелания, то так и было. Так что новшества в этой области миссис Сьюзан МакМиллан можно было назвать грандиозными.
Война здорово прошлась по всему, разрушив многовековые традиции и создав новые, но только не в этой семье. Сейчас смешно вспоминать, но Мэри с удовольствием играла в чопорные чаепития и расхаживала по обычному, в общем, и ни разу не особнякового типа дому с "Бардом Биддлем" на белесой макушке. Эрни, что уж там, был горд. Мериться длиной семейного древа стало немодным, но дома у него была отдушина, в которую наследственным путем перешли все напыщенные привычки отца семейства. Мэри ужасно любила, когда папа называл ее как-нибудь высокопарно, маленькой леди, например, а еще больше любила говорить дочке маминой подружки, что локти на стол вообще-то не кладут, а белые носочки для того и белые, чтобы в них по газону не бегать. Таким же образом она надоедала пожилой волшебнице, бабушкиной подруге, которая по старой дружбе обучала Мэри читать и писать. Настоящая, в общем, папина дочка - так мама всегда говорила. Мэри и действительно пошла в Эрни: светленькая и круглолицая, да еще в неудачном ракурсе похожая на пончик. Мама еще любила вспоминать, каким занудой папа был в школе, и делала вывод: занудничать нехорошо, и никто, кстати сказать, не любит, когда указывают на ошибки. Мэри же слышала только слово "школа". Волшебное, как ни крути. Когда письмо наконец пришло, палочка была куплена (всего с четвертой попытки!) и галлеон на сладости в поезде припрятан, Мэри была готова быть самой хорошей девочкой в мире, лишь бы поскорее заскочить в поезд и узнать, что же конкретно думает о ней Распределяющая Шляпа. Маме вот она наговорила много приятного, а одна знакомая девочка даже сказала, что Шляпа предсказала появление в ее жизни небольшой совы. Ну и как тут не ждать?
Шляпа, действительно, не сплоховала. Сказала, что Мэри действительно ценит крепкие связи и стремится к своим целям. Потом, правда, сказала "Слизерин" - согласитесь, немного внезапно, когда твои родители - хаффлпаффцы с головы до пят. Но прежде чем расстроиться и отправить ноту протеста директору, Мэри осмотрелась на новом месте - и, знаете, ей даже понравилось. Вплоть до пятого курса пацан к успеху шел Мэри старательно работала на свое будущее. Она методично изучила все предлагаемые предметы и отбросила самые ненужные из них, чтобы не распылять силы. Например, по Истории Магии у нее было вечное У, и это только потому что имели место быть бартерные сделки с однокурсниками. Мэри получала эссе, а кто-то получал помощь с Заклинаниями - это все-таки ценно. Между тем самые интересные сведения Мэри всегда ухватывала, и, когда стала старостой, сыпала на первокурсников любопытными историческими сводками, которые способствовали подъему факультетского патриотизма. Между тем ни в каких войнах факультетов Мэри МакМиллан отмечена не была. Иногда она морщилась от смежных с гриффиндорцами пар - но только потому, что они вечно шумели больше всех. Иногда морщилась и от выскочек-рейвенкловцев - их и вовсе невозможно было выдерживать. Ну и иногда, когда требовалось спасти факультет от потери баллов в извечной гонке, Мэри проявляла ловкость рук и никакого мошенничества и могла без лишних мук совести случайно уронить во вражий котел несовместимый с зельем ингредиент. Впрочем, когда она перешла на шестой курс, стало не до баллов и гонок: Мэри собралась порадовать родителей и стать целителем, да не каким-нибудь, а в отделении Недугов от Заклятий. Декан честно предупредил ее, что это люди не иначе как Мерлином проклятые: и Зелья им нужны, и Травология, и Заклинания, и имущество отпиши, и душу продай. Но это было небольшой ценой для Мэри, которая уже опрометчиво объявила о своей цели папочке. Пути назад не было, так что пришлось засесть за книжки - последние два года в школе социальная жизнь бодро прошла мимо - и сразу после выпуска с очень неплохими результатами направить стопы в Мунго.

Пробный пост
В голове Виктуар был своеобразный архив, где все ее знакомые располагались по особым секциям. Каждому полагалось небольшое досье; у близких оно содержало даже такие моменты, что Лили любит абрикосовую пастилу немного больше ванильной, но никогда не откажется и от второй, а Джеймса хлебом не корми, дай абрикосовую - следовательно, что до вопроса сладостей, Лили следовало дарить только ванильную пастилу, потому что иначе она бы досталась быстрому Джеймсу чуть больше чем полностью. Еще там были сведения о том, что папа любит, когда его признают главой дома во всеуслышанье, поэтому надо не забывать временами хвалить его и признавать отцовский авторитет, желательно при многочисленных родственниках. Дядя Рон тоже любил, чтобы его признавали главой семьи, но делать это следовало без тети Гермионы на горизонте - иначе ее скептическое фырканье портило весь эффект. У Виктуар, имевшей привычку подмечать мелочи, в памяти хранилось множество таких деталей, больших и не очень. Было там и досье на Теда Люпина, и состояло оно наполовину из перечислений его плохих качеств. Несносный, бесцеремонный, ленивый - как только попал на Хаффлпафф! - наглый, без царя в голове - и это только по последним сводкам. Два года назад Виктуар Уизли могла сказать о нем гораздо, гораздо больше. Эти "два года назад" были примечательны тем, что Виктуар закончила стажировку в Мунго, решила расстаться со своими красивыми длинными волосами и еще, разумеется, тем, что ее бросил Люпин. Виктуар ненавидела пошлое слово "бросил" и никогда не употребляла его вслух. Когда понадобилось объяснить ситуацию родственникам, она просто вздернула нос кверху и не сказала ни слова. К счастью, ее семья Уизли была самой понимающей из всех шести, если считать бабушку и дедушку. А уж ее бабушку следовало считать: она больше всех волновалась о предполагаемых внуках, которые будут менять цвет волос, и после расставания Виктуар с Люпином поминутно обсуждала этот вопрос с миссис Тонкс. Симпатии Виктуар тогда были на стороне бабушки Теда: ей тоже явно не хотелось говорить на эту тему. Замечательная женщина, но с внуком ей ужасно не повезло. Просто несправедливо. А еще несправедливей было то, что ее семья - даже ее понимающая мама! - не пожелала сделать Люпина нежелательным лицом номер один в коттедже "Ракушка". Никто не пожелал. Мама отчего-то питала к Теду разнообразные теплые чувства, а дядя Гарри и вовсе похлопал ее по плечу и посоветовал поскорее перестать расстраиваться. Прекрасно! Лучший совет! Виктуар даже сейчас мгновенно вскипала, вспоминая об этом унизительном моменте.
- Вырядилась? - вне себя от возмущения ахнула она, немедленно прикрывая рот рукой, чтобы никто не услышал, что тут что-то происходит. Ее не хватятся, если повезет, еще минутку - в конце концов, на столе много вкусной еды, а родня наверняка не видела друг друга неделю-другую и могла себя занять. Но высказать все Теду Виктуар не успела; каким бы красивым и несправедливо оскорбленным ни было ее платье, каким бы очевидным фактом ни было то, что Тед забыл про ее день рождения и как бы ни удивительно в целом было то, что он наконец заявился обратно в Англию - пришлось прерваться на то чтобы сделать хватательное движение в воздухе в попытке удержать Люпина от явления родным. Виктуар не успела совсем немного, но, слава Мерлину, в Теде еще оставалось хоть немного благоразумия. Она выдохнула, почувствовав на секунду, как гора свалилась с плеч.
- Я выкинула все твои вещи два года назад, и каждый раз, когда ты что-то забывал, выкидывала и это, - отчеканила Виктуар, готовая в любой момент вцепиться в Люпиновскую шею, если он еще раз хотя бы посмотрит в сторону ее идеальной столовой. - Если ты желаешь поесть, то тебе придется переодеться и причесаться, Тед. Я не пущу тебя в столовую в таком виде, в то время как вся семья собралась у нас дома, даже если мне придется проторчать здесь весь свой день рождения.
Губы Виктуар превратились в нитку, она уперла руки в бока, да и вообще приобрела вид довольно грозный - точь-в-точь недовольная бабушка Молли. Она отступила в сторону, чтобы визуально не перегораживать камин. Вдруг Люпину придет в голову уйти быстро и без препирательств.

Связь с вами

Отредактировано Mary MacMillan (2013-03-25 02:19:52)